Константин ТАРАСОВ (1940 - 2010) - писатель, журналист.

Писал на русском и
белорусском языках, в историческом, приключенческом и детективном жанрах.
Член Союза писателей СССР (с 1982) и Союза писателей Беларуси.

Автор книг прозы:
«День рассеяния» (1980),
«В час стрельца» (1981),
«Память о легендах» (1984),
«Странствие в тесном кругу»
(1986),
«Погоня на Грюнвальд» (1986),
«Памяць пра легенды» (1990),
«Единственный свидетель – Бог» (1991),
«Три жизни княгини Рогнеды»
(1994),
«Золотая горка» (1998),
«Беларусь. Гістарычнае падарожжа для дзяцей» (1999),
«Апошняе каханне князя Міндоўга» (2000),
«Крыж памяці. Меч лёсу:
Кароткі спіс войнаў, паўстанняў, рэпрэсіяў, катастрофаў, якія выпалі на лёс Беларусі за тысячагоддзе» (2001) и других.

Премия Министерства обороны СССР за роман «Погоня на Грюнвальд» (1988)

Премия имени Франтишка Багушевича Белорусского ПЕН-центра (2010).

 

 

Константин Иванович Тарасов родился 10 октября 1940 года в Минске в семье Ивана Тарасова и Марины Матусевич.

Отец - Иван Михайлович Тарасов (1906 - 1973) был родом из деревни Горки Витебской области. Этому человеку выпала непростая судьба. Его жизнь началась с трагического происшествия. В 5 лет мальчик повредил позвоночник (заигравшись с братьями, он упал с печки), родители не отвезли сына к доктору, и вскоре у мальчика стал появляться горб. Вопреки несчастливым обстоятельствам отец Константина Тарасова сумел стать хозяином своей судьбы. Он юношей отправился в Минск, окончил институт... Впоследствии Иван Тарасов стал крупным ученым-химиком, лауреатом Гос. премии СССР, преподавал в Белорусском Политехническом институте. "Иван выбился в люди" - наверно, сказали бы его односельчане, доведись им узнать о судьбе деревенского калеки.

 

Отцовская деревня (из воспоминаний "Ветах")

"В году 1950-ом, никак не раньше, отец ехал на машине в Витебск и решил посмотреть на остатки родной деревни. Он взял с собой меня - вот так я также однажды в жизни повидал отчизну. Мы остановились у отцовского приятеля, колхозного бригадира. Он взял двух оседланных лошадей, и мы поехали, я ехал с отцом. День был солнечный. Мы ехали заброшенной дорогой, километров пять. Я не знал тогда, что отец не был на родном дворе с 1932 года - его обидела мать. Еще я не знал - каким был мой дедушка, когда он умер, когда умерла моя бабушка, мать отца. Я ехал в незнакомое место, детали короткой беседы с приятелем меня не интересовали. То есть я слышал, что они между собой говорили, и все их слова пролетели мимо ушей. Наконец показалась деревня. Тольки комины -- ни изгородей, ни построек, ни остатков рухнувших крыш. Только облезлые комины с выдернутыми дверцами да нетоптаной дикой травой вокруг. Отец и приятель посовещались, какой из коминов принадлежал отцовской хате, а я так ничего и не увидел.
Сейчас я увидел всю ту жизнь - немецкие танки на изувеченных руинах деревни. Деревня называлась Горки. Она позначена среди разрушенных немцами девяти с половиной тысяч и не возродилась после танкового наездa".

 

Мать писателя (1910 - 2007) Марина Матусевич была минчанкой. В свидетельстве о рождении она была записана полькой, но, скорее всего, это было от того, что семья матери была католической, а на территории Беларуси в те времена католики нередко записывались поляками, в то время как православные - русскими. Марина Тарасова окончила швейный техникум в Ленинграде. Во время учебы она играла в любительском театре, и на всю жизнь сохранила любовь к театру и актерству. После войны Марина Тарасова оставалась домохозяйкой. Вместе с тем ее деятельный характер требовал выхода. Она много времени тратила на общественные дела. Это были как инициативы в школе, где учился сын Константин и младшая дочь Татьяна, так и мероприятия большего размаха. Например, в первые годы после Отечественной войны она бралась за организацию благотворительных спектаклей для детей-сирот. Марина Тарасова самостоятельно договаривалась с минскими театрами о таких спектаклях и брала на себя всю организационную часть.
Брак с Иваном Тарасовым был вторым в ее жизни. От первого брака у Марины Тарасовой была дочь Зара (1933 г.р.).

 

В детстве Константин Тарасов был очень близок с бабушкой Ядвигой Матусевич. Она скоропостижно умерла, когда мальчику было двенадцать. Об отце и о бабушке см. автобиографический рассказ "Шепот полнолуния" (бел. "Нячутныя гукі самоты").

 

Старый двор

"Иногда, когда случается, захожу на старый двор - тут прошло мое детство. Подхожу к подъезду, где мы жили на первом этаже, к окнам кухонному и комнаты, в которой жили бабушка, я и сестра. Сейчас во дворе все по-иному. Только подъезды те же, откуда выбегали друзья. Двор был застроен сараями – восемьдесят сараев. На узеньком тротуаре старшие парни и девушки танцевали под патефон или аккордеон. В первом подъезде жили Фарберовы – все низенькие и толстенькие, мы бросали им в окна дымовухи и заливались хохотом, когда они выбегали на улицу с криками «Хулиганы!». Был тут сарай радиомастерской - который мы обокрали, проделав в крыше дыру, а затем алюминиевыми лентами из конденсаторов были украшены все деревья на Московской улице, как на карнавале. На самом краю крыши над пятым подъездом некогда сидел Монах - и бросал вниз кошку с подвязанным к задним ногам хвостом. А еще в доме были подвалы - в первом была радиомастерская, во втором жила большая семья, в которой сын Вова погиб на нашей улице под трамваем. В третьем классе я влюбился в девочку из первого подъезда и рассказал своим друзьям. Назавтра на асфальте возле каждого подъезда было мелом большими буквами написано «К+Т=Л». Я стирал это предательство. Из седьмого подъезда, где мы жили, вынесли хоронить бабушку. Ее пронесли мимо всех подъездов, словно прощаясь с ними, в край двора, там стоял автобус. А в сарае оставалась ее коза, которую я доил".

 

В шестнадцать лет Константин Тарасов познакомился с Кимом Хадеевым (1929 - 2001), минским философом и диссидентом, который к моменту их встречи отсидел несколько лет в тюрьме в Ленинграде. Дом Кима был своего рода клубом для свободомыслящих и творчески настроенных молодых людей. Несмотря на то, что Константин Тарасов и его друзья, посещавшие Кима, были лет на 10 младше хозяина, он относился к ним с уважением, а в каком-то смысле, и по-родительски. Сам Ким вел асоциальный образ жизни. В течение многих десятилетий его дом оставался центром минского андеграунда. Зарабатывал Ким писанием чужих диссертаций, дипломов, научных работ. Считалось, что он знает все, или почти все. Ким был неординарной личностью, и знакомство с ним, безусловно, оказало влияние на молодого Тарасова.

 

После окончания школы Константин Тарасов в течение трех лет работал слесарем, ездил в геолого-разведывательную экспедицию, путешествовал с другом Виктором Генкиным по СССР...

В 1960 году Константин Тарасов поступил на химико-технологический факультет Белорусского Политехнического Института и закончил его в 1965 году.

 

Исчезнувший город

"В юности у меня был приятель, с которым мы пережили вместе несколько приключений. Однажды в милицейском отделении города Ялта, ночью, когда пограничники задержали нас за ночлег под кустом в городском парке и, объявив бродягами, сдали милиции, мы, подписав обещание покинуть город в 24 часа, помечтали о будущем и решили, что вспомним это приключение в 2000 году на Новый год. Тогда до него оставался 41 год.
Вот уже до 2000 года осталось рукой подать, приятель мой давно умер, и другой приятель, с которым мы пережили другие приключения, тоже умер, и вспоминать те давние наши приключения могу я один. А это совсем не то, что вспоминать вдвоем. Это печальное воспоминание — в одиночестве листать прошлые дни. Да и многих других людей нет, с кем было бы что вспомнить из лучших лет, самых ярких дней жизни — из юности, когда жизнь обещает удачу, ты весел, и счастлив, и все бедствия закрыты за поворотами времени"...

 

После окончания института К. Тарасов недолгое время работал мастером стекловарения на заводе «Неман» в Витебске, затем технологом на витебском заводе «Монолит». В это время у К.И. Тарасова вышла первая газетная заметка, и вскоре сотрудничество с газетами в качестве внештатника стало регулярным. А в январе 1967 года Константин Тарасов перешел в минское издательстве "Вышэйшая школа", где начал работать редактором.

Для самого Константина Тарасова переход к литературной работе был естественным и единственно желаемым. Мечта стать писателем возникла у него еще в ранней юности, и к середине 1960-х он уже много писал и искал свой стиль, хотя мало кому показывал свои пробы.

 

Писательский дебют состоялся в 1976 году, когда в минском литературном журнале "Неман" вышла детективная повесть Константина Тарасова "Следственный эксперимент".

Дальнейшая творческая карьера складывалась довольно удачно. В 1980 году вышла в свет первая книга Тарасова "День рассеяния" - историческая повесть о Грюнвальдской битве. Позднее эта повесть выросла в роман "Погоня на Грюнвальд" (1986, премия Минобороны СССР в 1988). В 1984 году сборник литературно-исторических эссе "Память о легендах" принес 44-летнему писателю известность в Беларуси. Книга увлекательно повествовала о малоизвестных страницах белорусской истории.

Успехом пользовались повести "Отставка штабс-капитана", "Три жизни княгини Рогнеды", "Золотая горка", "Последняя любовь князя Миндовга" и др.

 

Прототип

"У меня есть повесть «Три жизни княгини Рогнеды». Она получилась потому, что там есть прототип Рогнеды - Лора. Если приглядеться - там все Лорины черты. Все мои главные повести содержат ее образ. Ее лицо, натура, действия всегда были передо мной, когда я писал. Я не могу писать хорошо, мое письмо далеко от совершенства - Рогнеда составляет лишь малую часть Лоры, но для меня это Лора".

 

Исторические произведения Константина Тарасова чаще всего связаны с прошлым Беларуси. В основе сюжетов лежат драматичные факты белорусской истории. Родным языком Тарасова был русский, но он выучил белорусский язык, который стал использовать не только на разговорном уровне, но и смог начать писать на нем. Многие повести, написанные по-русски, он позднее перевел на белорусский, а с начала 1980-х писал и на белорусском и на русском.

В середине 1980-х годов в Беларуси началась волна национального возрождения, борьба за возвращение родной культуры и языка. Белорусский язык к тому моменту почти не использовался ни на официальном уровне, ни как средство общения в городах, и сохранялся в-основном благодаря деревенским жителям. Константин Тарасов принимал живое участие в движении белорусского возрождения.

 

 

Прошлое и будущее

"Всю жизнь меня тянуло прошлое, но сейчас мне стало интересно будущее, лет этак через двести. Как люди будут жить в нем? И могут ли в нем сохраниться белорусы, которые в большинстве своем не знают своего языка, истории своей страны, и которых соседи -– русские и поляки – всегда растаскивали в свои державы?"

 

Помимо писательского труда Константин Тарасов продолжал работать редактором и журналистом. С 1977 по 1983 Тарасов - литературный сотрудник отдела искусства, критики и библиографии журнала "Неман", 1984 - 1985 – член сценарно-редакционной коллегии киностудии "Беларусьфильм", 1986-1987 – собкорр газеты "Літаратура і мастацтва" (рус. Литература и искусство"), 1989-1995 – зам. главного редактора журнала "Спадчына (рус. "Наследие"), 1995-1996 – главный редактор издательства "Оракул, В 1996 году – член редколлегии минского журнала "Родник".

В том же году Константин Тарасов создал свое издательство "Лекция", которым руководил до 2002 года.

С конца 1990-х он также сотрудничал как автор с оппозиционными белорусскими газетами "Свабода" (рус. "Свобода"), "Навіны" (рус. "Новости"). Был заместителем главного редактора газеты "Новы час" (рус. "Новое время").

В апреле 2006 года у Константина Тарасова произошел инсульт. Семья перевезла его в Москву, постепенно здоровье стало восстанавливаться. В апреле 2009 он вернулся в Минск.

Скоропостижно умер 20 марта 2010 года в Минске.

Анна Тарасова